Я чувствовала себя, как будто была добычей, как будто угодила в ловушку, в один из тех ужасных кошмаров, в котором надо бежать, бежать до тех пор, пока легкие не взорвутся, но нельзя заставить тело двигаться достаточно быстро. Мои ноги, казалось, двигались всё медленнее и медленнее. Я изо всех сил боролась с бесчувственной толпой, через которую пролегал мой путь, но стрелки на часах на огромной башне не замедлялись. С неустанной, неумолимой силой, они непреклонно устремлялись к концу -- концу всего.
Но это не было всего лишь сном, и, в отличие от кошмара, я не пыталась сохранить свою жизнь; я бежала, чтобы спасти нечто бесконечно более драгоценное. Моя собственная жизнь сегодня немного значила для меня.
Элис сказала, что у меня есть все шансы, но мы оба умрем здесь. Возможно, результат был бы совсем другим, если бы Элис не была поймана в ловушку ярким солнечным светом; сейчас только я могла бежать, расталкивая толпу, заполнившую площадь.
Но я не могла бежать достаточно быстро.
Для меня сейчас не имело никакого значения то, что мы были окружены нашими смертельно опасными врагами. Так как часы начали отбивать громогласным перезвоном это роковое время, и камни вибрировали под подошвами моих слабых ног, я понимала, что опоздала -- и я была даже счастлива, что нечто кровожадное обитало здесь повсюду. Если я потерплю неудачу, мне незачем будет оставаться в живых.
Часы пробили снова, а солнце блистало на самой верхней точке своего движения в центре неба...